Суботнее утро - утро охоты. (Крео, жесть)

[Visual]

Как всегда в субботу поспать с утра не получилось. Я старался ухватить за кончики уходящий сон, но маленькие пальчики уже вовсю трепали мои уши и звонкий голос высверливал всё большие дыры в утренней дрёме. Алёшка – мой шестилетний сын – уже был одет и готов к Охоте. Одет он был явно холодновато для начала Февраля, но я не стал заострять на этом внимания.

--- Папа, ну пошли же уже, пошли ! – из прихожей донёсся призыв в котором проскальзывали канючные нотки. В десять минут закончив туалет мы оказались на улице. Несмотря на холод, на ранний час и на выходной на улице уже было довольно многолюдно. Охота началась. Алёшкины глаза сверкали двумя возбуждёнными звёздочками и он совсем не чувствовал холода. Я же, после тёплой постели, зябко кутался в тёмную неброскую куртку с потёртыми рукавами.

Для начала мы решили устроить засаду на одном из многочисленных нью- джерсийских торговых центров. Алёшка благородно оставлял мне право заниматься бытовыми охотничьими проблемами оставляя за собой право выбора дичи. Аккуратно въехав на огромную парковочную площадку уже почти наполненную автомобилями мы приткнулись нашим затрапезным блеклым Понтиаком за каким то внедорожником и настроились на недолгое, но всё же ожидание.

Через четверть часа мой сын указал мне на выбранную им дичь – сытого негра в летах забиравшегося в белый Линкольн.
--- Папа, смотри.... – пухлые губки жарко зашептали мне в ухо, - а он дикий ?
--- Дикий, Алёха, конечно дикий, - ответил я и, бросив вокруг настороженный взгляд бывалого охотника, полез из машины.
По крабьи – бочком, глазами на стебельках в разные стороны зырк-зырк, но в то же время и быстро, я поравнялся с закрывающейся дверью лимузина.

--- Сэр, одну минуточку сэр, извините меня сэр, - улыбаясь по-голливудски я нагнулся к чёрному человеку уже удобно устроившемуся за рулём и собиравшимся закрыть за собой дверь, - всего лишь две секунды ....
С этими словами я неуловимым, ибо на него ушли недели тренировок, движением выхватил из-за ременной пряжки маленький кривой кинжальчик и перерезал чернокожему сэру сонную артерию. Горячая кровь, особо тепло и приятно чувствующаяся на холоде под хирургическими перчатками, побежала по моим пальцам. Негр засучил ногами, успел даже что то булькнуть и сделать движение словно хотел выбраться из машины, но на большее его сил явно не хватило и он безжизненным чёрным мусорным мешком остался сидеть за рулём так и незаведённой машины.

Я споро закрыл дверь и оглянулся вокруг ещё раз, бросив гордый взгляд на Алёшку, который выглядывал с заднего сидения нашего Понтиака показывая мне большой палец. Ну что ж....дичь заняла около двадцати секунд. Очень неплохо. Бывало, конечно и почище...но, всё равно – очень неплохо.


--- Папа ! ух ну и здорово ты его чик чирик, - Лёшка счастливо заливается детским смехом облизывая кривой кинжальчик – подарок из Омана, где такие кривые ножи носят за поясом все мужчины и убранство рукоятки прямо пропорционально именитости и богатству владельца. Мой отделан как надо – тёмного серебра с большим зелёным изумрудом на рукоятке. Алёшка скачет по заднему сиденью изображая в лицах закончившуюся Охоту. Мой сынок.

Мы расслабленно сидим и едим мороженное на стоянке кинотеатра. Только что закончился детский фильм и он нам не понравился – какие то тюлени с оленятами...тьфу...зрелище для девчонок, а нам подавай космических роботов или, на худой конец, самураев с саблями. Нда, нынешнее поколение это вам не ''В гостях у сказки'' с тётей Валей.

--- Папа, смотри, - Лёшка забывает о мороженном и показывает худым пальчиком в полную тётку тяжело и в одиночестве ковыляющую к белому Ниссану в тёмном углу крытой стоянки. – Дичь...папа. Хотя у нас есть правило – не более одной Охоты в день, но в виду неудачного кинопросмотра наша суббота кажется неполноценной и я решаюсь пойти на редкое исключение - поохотиться дважды.

Алёха с замиранием глядит как я натягиваю застывшие на морозе резиновые перчатки и подготавливаю кинжальчик – чуть достаю его из спрятанных за массивной пряжкой ремня ножен.
--- Здорово мы сегодня, -- шепчет с заднего сиденья сын, провожая глазами тушу начавшую возню с замком, - ох и здорово, пап.

Я выбираюсь из машины и подкрадываюсь сзади к толстухе. Она шумно дышит и не слышит моих шагов. Солнце - день в самом разгаре, но наша часть крытого гаража в морозной тени не просматривается с залитого светом открытого паркодрома. Ещё шажок.

Тётка, наверно что-то почувствовав неспешно поворачивается ко мне фасадом. У неё доброе мучнистое лицо и вопросительный взгляд милых глаз за стёклами дешёвых очков. Она улыбается. Вопреки стереотипу о толстых американкских тётках она не противна и даже чем-то мне симпатична, но я смотрю на пухлые пальцы взявшиеся за ручку двери белого Ниссана и тут же все симпатии выходят из меня облачком пара. Я делаю ещё шаг и, подсекая резким снизу-справа-наверх-налево-завернуть взмахом руки, рассекаю ей над кадыком толстое горло. Теперь на меня смотрят две улыбки – настоящая, не успевшая погаснуть, и нижняя – более широкая, неровная и ало красная. За долю секунду до начавшегося водопада крови я успеваю отпрыгнуть и не запачкаться. Тётка оседает на широкую задницу, но я уже завожу Понтиак и Алёха заходится радостным детским смехом с заднего сиденья.

Я так люблю когда он счастлив. Ради этого я могу положить всех тёток и дядек двух Америк. Сынок проводит розовым язычком по кривому лезвию – на язычке остаются следы. Я протягиваю руку назад и он отдаёт мне кинжальчик, теперь уж точно до следующей субботы.

Радостные, весёлые мы едем подкрепиться горячим шоколадом, есть у нас одно такое местечко. Наше личное. Лёшка важно сопит, а я смотрю в зеркало заднего вида на детские пухлые щёчки(папины), на длинные(как у папы !) ресницы и на кучерявую тёмную головку(тоже как у папы). В груди у меня гордость и грусть одновременно – суббота заканчивается.

Я приношу два стаканчика с шоколадом, Лёшка перелезает на переднее сиденье и мы молча прихлёбываем обжигающую радость. Лёшка молчит и я молчу. Я бросаю взгляд на своего сына и с ужасом замечаю, что он стал прозрачней и тоньше чем был с утра. На часах уже пять. Это значит – скоро мы расстанемся. Мне так этого не хочется. Я готов каждый день ходить на Охоту если мне дадут возможность каждый день сидеть с моим Лёшкой в машине и пить горячий шоколад.

-- Хорошая Охота получилась, пап, - глаза у сына слипаются он отставляет недопитый стаканчик и приваливается головёнкой к моему плечу. Я сижу боясь пошевелиться. Слёзы застилают мне глаза и я долго сижу с поднятой головой, что-бы они закатились обратно. Под моей правой рукой уже никого нет. Мой сын Лёшка ушёл от меня восемь лет назад, когда белый седан сшиб его, шестилетнего и, не притормозив, промчался дальше. Всё произошло так быстро, что никто не разглядел ни номеров ни марки автомобиля. Белый седан – вот и всё.

Если у вас белая машина с четырьмя дверями и это не вы сшибли ребёнка восемь лет назад, то постарайтесь не пользоваться автомобилем по субботам – суббота это день Охоты и я очень не хочу увидеть вас дичью.



© LiveWrong